В средние века был такой продуктивный способ поиска ведьм. Женщину бросали в воду, и если она тонула, значит, это была хорошая, достойная женщина, соболезнования родным и близким. А вот ту, которая выплывала, следовало считать ведьмой и умертвить другим способом, например, на костре.
Сегодня отношение в обществе к чиновнику примерно такое же, как в средние века к женщине. В смысле, по мнению большинства сограждан, есть шансы встретить среди чиновников достойных людей, но лучше для очистки совести утопить всех.
Опросы заслуживающих доверия организаций типа ВЦИОМ или Левада-центра (а в данной области имеют обыкновение проводить опросы и организации, заслуживающие куда меньшего доверия, например, Федеральная служба охраны, хотя я бы предпочла, чтобы мои налоги шли на оплату работы профессиональных социологов, а не ФСО, но меня не спрашивают) неумолимо свидетельствуют о том, что большинство наших соотечественников считают бюрократию неэффективной и вороватой. Причем с годами убеждения этого большинства только крепнут вопреки административной реформе, всевозможным докладам о результатах использования бюджетных средств и кампании по публикации чиновниками налоговых деклараций. К примеру, 70% опрошенных считают сведения, представленные в налоговых декларациях чиновников, недостоверными. Я их понимаю. Профессиональный борец с коррупцией, недавно приехавший в Калининградскую область из одной из беднейших областей России (ну вырежи этот пассаж, дорогая редакция, вырежи!) рассказывал, что он взял клюшки для гольфа и куда-то там поехал. Наверное, экономит на всем остальном, подумала я.
Интересно, что при этом карьера чиновника считается среди выпускников ВУЗов одной из наиболее желанных. То есть, в принципе осуждая воровство государственной бюрократии, молодые люди не имеют ничего против собственного в нем участия. Причем государственная служба манит не только студентов, не имеющих хороших перспектив трудоустройства, — на государственную службу мечтает устроиться, например, 30% выпускников МГУ.
Одной из причин этого является, по-видимому, низкая привлекательность и туманные перспективы другого пути — карьеры предпринимателя. Только 6% выпускников вузов хотели бы завести собственное дело.
За последние годы число чиновников в России существенно выросло. И дело не только в прошедшей недавно муниципальной реформе — выросло число не только муниципальных, но и государственных чиновников. Даже несмотря на кризис, доходы государства настолько значительны, что позволяют ему наращивать присутствие в экономической жизни. Функций, которые государство законодательно предписывает себе выполнять, становится все больше. Чего только не придумали за последнее время — появились специальные органы по мониторингу энергосбережения, взаимодействию с общественными организациями, развитию конкуренции и даже специальные органы по контролю над избыточным давлением государства на бизнес.
В министерствах, отвечающих за развитие, сидят образованные люди, многие из которых не воруют, не держатся за власть и искренне желают экономике процветания. Именно они придумали программы по сокращению роли государства в жизни общества — административную и бюджетную реформы, планы сокращения госрасходов и повышения энергоэффективности, а также программы по стимулированию бизнес-инициатив — развития малого предпринимательства и поддержки экспорта, нанотехнологий и инноваций. Однако большинство этих программ не приносят видимых результатов, зато увеличивают государственные расходы и штат чиновников — должен же кто-то администрировать программы и следить за их выполнением.
В начале девяностых у страны были те же задачи — сократить ставший избыточным государственный аппарат и бюджетный сектор, а также стимулировать развитие частной инициативы. А денег на специальные посвященные этому программы не было. Впрочем, денег не было даже на финансирование существующего бюджетного сектора. Так что зарплата чиновников, как и всех бюджетников, стала устрашающе низкой. Это заставило самых активных и способных покинуть государственный аппарат и заняться бизнесом. В результате цель реформ была достигнута без всяких реформ — государственный аппарат сам по себе сократился, а предпринимательская инициатива, как единственно возможный источник доходов, стала развиваться.
За это, однако, пришлось заплатить высокую цену — в рядах чиновников остались самые невостребованные работники или те, кто не имел моральных препятствий для воровства. Стажируясь в Национальном аудиторском офисе, британском аналоге Счетной палаты, я была удивлена, что сотрудников они переманивают у аудиторских компаний и банков — в России представить такое было невозможно. Ситуация немного изменилась после кризиса 98-го, когда за отсутствием другой работы в органах власти оказались выпускники престижных вузов. Последующее повышение зарплаты государственных служащих в отдельных ведомствах даже привело к появлению здорового рынка труда, на котором государственный сектор смог конкурировать с частным.
Особенно это заметно в регионах, где средняя зарплата чиновника адекватна средней зарплате специалиста с соответствующим образованием в частном секторе. Сравнивать, конечно, нужно со средней зарплатой городских специалистов с высшим образованием, которая по понятным причинам значительно выше средней зарплаты в регионе. Очевидно, это вызывает раздражение в обществе. Сколько раз я видела и слышала призывы понизить зарплату чиновникам. На волне предстоящих выборов эти призывы поддерживаются некоторыми избирающимися. Пусть, мол, попробуют пожить на зарплату в 16, а то и 8 тысяч рублей. Не попробуют.
Сегодняшний запрос общества на понижение зарплаты чиновников мог бы, как и в начале 90-х, привести к уходу самых способных в предприниматели, безболезненному сокращению государственного аппарата и, тем самым, естественной модернизации структуры экономики. Однако от того времени нас отличает две существенные особенности — значительно выросшие барьеры, препятствующие развитию частного бизнеса, и ощутимо снизившиеся моральные препятствия для коррупции. Самые активные и способные либо найдут другую работу, либо научатся воровать. Получится, как в средневековой охоте на ведьм — если после понижения зарплаты чиновник уволится, значит, это был способный и порядочный чиновник. Если останется, значит, либо ни на что не годен, либо имеет другие источники дохода.
Одна знакомая сказала мне, что ее сын, в настоящее время предприниматель, хочет работать в таможне. «Что, и получать 12 тысяч?», — хотела спросить я. Но промолчала.
